«Оставаться на прежнем месте было бы нечестно»: волгоградка ушла из коррекционной школы ради работы в приюте для собак

Сегодня профессиональное выгорание стало модным современным «диагнозом». А четырнадцать лет назад волгоградка Светлана Украинская еще не знала этого термина. Но чувствовала: от работы в школе-интернате для детей с ограниченными возможностями она больше не получает прежней отдачи. Женщина решила, что оставаться на прежнем месте было бы нечестно, и круто изменила жизнь. Сейчас она – соучредитель центра «Дино», управляющая приютом. О поисках своего пути она рассказала корреспондентам ИА «Высота 102».

Двенадцать лет Светлана Украинская работала в школе-интернате города Котово. За это время педагог-дефектолог повидала немало – встречалась с трудными подростками, учила детей самым простым бытовым вещам и вместе с коллегами согревала сердца тех, кто оказался лишен родительского тепла.

- Мне всегда было интересно заниматься сложными подростками, которые строят из себя взрослых, а по факту ведут себя как дети, - улыбается волгоградка. – Несмотря на диагноз «олигофрения», внешне они ничем не отличались от нормотипичных детей. Просто им требовалось больше помощи и поддержки, которые лет не получили дома и в массовых школах. В период полового созревания у них терялись все наработанные навыки. Мы учили их всему с нуля – стирать, варить борщи, пришивать пуговицы, работать в теплице. Были у нас и дети с сохранным интеллектом. Не сложилось в семье… Помню мальчишку, который в четыре года пережил пожар, потеряв в нем свою полуторагодовалую сестру. Из-за пережитого стресса ребёнок просто замолчал. Замолчал надолго. Речь вернулась к нему только к семи годам.

Столкнувшись с совсем не детскими поворотами судьбы, воспитанники коррекционной школы обретали важный для себя навык. Светлана вспоминает, что закаленные жизнью дети словно рентгеном считывали новых людей. Не зная азов психологии, они все же безошибочно определяли, кому из своих знакомых можно довериться, а от кого им стоит держаться подальше.

- Ты можешь строить из себя кого угодно, но они быстро определят – что ты из себя представляешь, стоит ли тебе доверять, - вспоминает Светлана Украинская. – К счастью, созданная нами воспитательная среда действительно меняла детей. Однажды воспитанниками нашей школы стали брат с сестрой, которые все детство стояли на окне заброшенной хатенки и питались водой да хлебом. У нас они сначала тоже отодвигали еду. Но спустя год я увидела, что девочка отказалась от обеда. Спросила, почему? Ответ меня удивил: «Котлета не прожарилась». Значит, адаптация прошла успешно.

В какой-то момент Светлана Украинская поняла, что ее работа стала рутиной и непрекращающимся «днем сурка». Все еще оттягивая принятие решения, интуитивно она понимала: в ее жизни пришло время серьезных перемен.

- Случилось психологическое выгорание. Я понимаю, что сейчас это выражение в моде. Тогда же оно не было таким популярным. Оставаться на прежнем месте было бы просто нечестно, потому что я уже ничего не могла дать своим воспитанникам, - признает педагог. – В тот момент я встретилась с человеком, который владеет духовными практиками. В одном из разговоров он спросил меня: «Чем бы ты хотела заниматься? Что тебя радует?». Я ответила, что люблю собак. А дальше он сказал: «Так почему же ты не работаешь с ними? Почему ты просто не попробуешь?». Все мои доводы о зарплате и прочих обстоятельствах казались какими-то незначительными.

- Это сейчас у нас много приютов. А тогда был один «Покровитель», сотрудники которого не очень-то хотели делиться с нами своими знаниями и опытом, - вспоминает работница зооцентра. – Вскоре история, к которой кто-то относился со скепсисом, стала развиваться – мы организовали общество, построили приют, приняли первых подопечных. У меня, к слову, никогда не было миссии спасти всех вокруг. Я всегда объективно оценивала ситуацию и понимала, что помогать нужно тем, кому можно помочь. И тем, кто в этой помощи нуждается.

Какой бы трудозатратной ни была работа с животными, в приюте Светлана больше никогда не ощущала того самого профессионального выгорания.

- Бывает, увидишь собаку и ощущаешь к ней любовь с первого взгляда. И совершенно неважно, какого она роста, размера, характера, внешности. Просто что-то щелкает внутри, и всё, улыбается зоопсихолог. Но это не значит, что я со всеми добрая. Могу быть строгой. Или очень строгой. И что интересно, они чувствуют мое к ним отношение и стараются заработать какие-то бонусы – неумело, коряво, но все же. Вот если ты с ребёнком был строг, он пожаловался маме и запомнил твои слова. А животные, которых ты, скажем, вовремя не покормил, радуются тебе точно так же, как радовались бы, если бы ты покормил и приласкал. У собак к людям есть любовь в чистом виде – без условностей, ожиданий и обязательств. Они нас любят просто так. А мы не всегда можем нести груз ответственности за эту любовь. Несколько лет назад мы проводили проект «Доктор Пес», в котором наши питомцы работали с детьми. Эти занятия, в которых мне, кстати, понадобилось образование дефектолога, действительно обладали терапевтическим эффектом.

Спасая и выхаживая десятки питомцев, волгоградский зоопсихолог сохраняет крайне трезвую позицию. К этому же она призывает и других – не душить животных излишней заботой и не ударяться в радикализм.

- Однажды к нам приезжала женщина: «Я бегала за этой собакой полгода, лазила за ней по трубам, а она у вас убежала». Ее привязали каким-то шнурком, и всю ночь она так остервенело его грызла, что к утру смогла освободиться, - говорит Светлана. – Я спросила: «А зачем ты бегала за ней полгода? Ты же понимаешь, что она родилась там, на улице, и человек ей не нужен? Она была больна? Нет. Ранена? Угрожала человеку? Нападала на него? Нет. Голодала? Так покорми ее на улице. Зачем везти ее сюда? Она испытала стресс в дороге, а потом вовсе оказалась в клетке». На ее место можно было бы посадить пса, который живет в соседнем подъезде. Его хозяин, пожилой мужчина, умер, и теперь животное ровным счетом не нужно никому. И ему действительно нужен человек. Он оттает, и мы найдем ему нового хозяина. То есть наш главный принцип схож с принципом врачей – не навреди.

Не теряя своей остроты, тема бездомных собак уже давно делит горожан на несколько лагерей. И именно от них, сотрудников приютов, во многом зависит, в какую сторону наклонится чаша весов, уверена Светлана Украинская.

- Процентов 25 людей очень любят собак и готовы отдать за них буквально все. Примерно такой же процент людей животных ненавидят. Остальные жители к ним безразличны. И от того, как мы работаем со своими питомцами, зависит, в какую сторону пойдет эта нейтральная категория. Или они начнут ненавидеть собак, потому что служба отлова не забирает со двора реально агрессивную стаю, а пес их соседа постоянно гадит на лестничной площадке, воет целыми днями и при встрече проявляет агрессию, либо изменят свое мнение, увидев, как работаем мы, - убеждена Светлана. – Хотя, по правде говоря, в нашей среде тоже немало фальши. Мы часто видим работников и волонтеров, которые хотят показать свою значимость, получить пиар. Показные слезы в интернете, сбор на лечение животных, у которых нет шансов на жизнь… Просто потому, что их истории трогают. Увы, такого немало. В конце концов с нами остаются единицы. Но эти люди проверены временем. Им не нужны ни деньги, ни слава. Они действительно помогают и делают это искренне. Ведь добро, за которое ты ждешь благодарности, добром уже не является.

Текст: Виктория Чумакова

Фото из личного архива Светланы Украинской